Борис Стругацкий: произведение с открытой концовкой

Бориса Натановича Стругацкого едва ли можно назвать публичным человеком. Однако, в отличие от политиков и звезд шоу-бизнеса, Борис Натанович всегда был открыт для прямого общения с блогерами социальной сети Макспарк (бывш. Гайдпарк): «Я не умею задавать вопросы, но, кажется, умею на них отвечать. Привык. Спрашивайте. Ваш БНС», -  так заканчивается первая запись в его личном блоге. Ниже – одно из последних полноразмерных интервью Бориса Стругацкого, которое он дал читателям своего блога в социальной сети Макспарк.
На каких книгах и фильмах воспитывались Вы и Ваш Брат? Благодаря кому и чему вы стали самыми человечными, но без соплей, писателями?
 - Очень трудный вопрос. Десятки фильмов и, наверное, сотни книг формировали наше мировоззрение и наш вкус. Алексей Толстой, Хемингуэй, Уэллс, Гоголь, Салтыков-Щедрин… Крамер, братья Васильевы, Эйзенштейн… О эта божественная смазка для шарниров души! Без нее мы были бы не мы, и друзья у нас были бы не те, и книги – тоже. 
Как Вы относитесь к интерпретации "Пикника на обочине" Тарковским в "Сталкере"? 
- С уважением и пониманием. Собственно «технически» эту интерпретацию осуществляли мы сами, - следуя непредсказуемым указаниям Тарковского. «С таким Сталкером я кино снимать не буду» «А с каким надо?» «Не знаю. Но этот ваш бандит мне не нужен точно» «А что нужно, трам-тарарам!?» «Не знаю! Что-то совсем другое, трам, трам и трижды тарарам!» И мы придумали Сталкера – юродивого. Это только один из возможных примеров «конструирования  интерпретации».  Но – характерный! 
А правда ли что некоторые Ваши произведения основаны на реальных научных проектах, в т.ч. засекреченных? 
- Нет, конечно. Это – миф. Откуда к нам могли бы попасть «засекреченные научные проекты»? Пока я работал, была у меня всего лишь третья форма допуска. А у Аркадия в армии – не знаю, но ведь это было так давно. К каким-таким засекреченным проектам мог быть допущен старлей, дивизионный переводчик?
Вы не находите сходства между современными временами и 70-80-ми годами прошлого века? В политическом аспекте. Если находите, то с какими именно - Брежнев, Андропов...?
И еще - скажите, вы сильно ошиблись в "предсказании" будущего в "Отягощенных злом"? 
- На семидесятые-восьмидесятые наше время не похоже совсем. По крайней пока. О нынешнем градусе свобод (политических и информационных) мы и мечтать не могли! В Советской России вообще никогда не было бОльшей свободы и демократии, чем в девяностые-нулевые. Правда, последнее время мы с ускорением возвращаемся в совок, - ахнуть не успеем, как окажемся в Брежневском застое. И в «Отягощенных злом» предсказания наши кажутся вполне робкими, - хотя нельзя исключать, что пройдет еще пяток лет, и мы окажемся в нашем собственном вялом  мире «сорок лет спустя». 
В своей книге "Хищные вещи века" вы осуждали общество потребления и показали его пороки. Но в недавнем интервью в газете вы защищали обывателя и его право на безудержное потребление. Ваша позиция по этому вопросу изменилась и почему? 
 - По-моему, Вы поняли меня совершенно неправильно. Я никогда не защищал обывателя и Общество Потребления. Я утверждал и продолжаю утверждать, что Мир Потребления убог, населен дураками и вообще бесконечно далек от идеала. Но у него есть два (важных!) достоинства. Во-первых, он сохраняет свободу любой, в том числе самой «прогрессивной», деятельности, а значит, способен к развитию. И во-вторых, из всех РЕАЛЬНО СУЩЕСТВУЮЩИХ вариантов организации человеческого социума он является наименее поганым. 
Уважаемый Борис Натанович.
Очень расстроилась из-за конца "синих людей". Для таких романов не предполагалось какого-нибудь настоящего окончания?
Как и для жука в муравейнике?     
- Романы, которые Вас так расстроили, в литературоведении называются «произведениями с открытой концовкой». Это довольно распространенный художественный прием, к которому прибегает автор, когда ему кажется, что все главное из того, что он хотел сказать, он уже сказал; объяснять и разжевывать главную свою мысль в эпилоге представляется ему занятием бессмысленным и неприятным; и кажется, наоборот, вполне привлекательным поставить читателя перед необходимостью поработать воображением и домыслить недописанное. Есть читатели, которым это нравится. Я, например. Всегда восхищался Эдгаром По, наслаждаясь додумыванием того, что, по воле автора, осталось за пределами «Приключений Артура Гордона Пима». Или воистину «призрачной» концовкой блистательной повести Василя Быкова «Атака с ходу».  
Борис Натанович, извините за немасштабность вопроса, но - как появились голованы? В смысле - как они придумались, был ли какой-то прототип их внешности? Психологически-то они очень киноиды получились. 
- Они и есть киноиды. Ничего (для фантастики) особенного: возникновение новой расы разумных существ в результате «благотворных» мутаций в поле радиоактивного облучения. Совершенно, видимо, невозможная в реальном мире история, - совершенно обыкновенная в мире НФ. 
Кто явился прообразом мокрецов? 
- У мокрецов не было прообраза. Это чисто логическая конструкция:  модель человека будущего, исковерканного нашим настоящим. 
Кого бы Вы назвали героем современности, на чьем примере можно воспитывать подрастающее поколение?     
- «Герой современности» и «образец для подражания» - это (по определению) совершенно разные люди. (См. например, повесть М.Ю.Лермонтова). Я бы сказал, что героем нашей современности является Предприниматель, - в самом широком смысле этого слова. Бизнесмен. Сколачиватель состояний. Изобретатель-миллионер. Реализатор фантастических рискованных проектов. Человек резкий, жесткий, беспощадный к себе и другим, не интеллигент, - о, совсем не интеллигент! – обладатель морали, плотно упакованной в две-три заповеди (например: не верь, не бойся, не проси) – Человек Цели, моночеловек. В литературе его пока нет, - видимо, писателей от него мутит. Но Андрей Рубанов уже сделал попытку: читайте его «Готовься к войне» - любопытная книга, любопытный герой… Что же касается «образца для подражания», то тут у нас совсем уж полный вакуум. С одной стороны, хорошо бы в образцы записать современного интеллигента, - творца, эрудита, ко всем благорасположенного, исповедующего примат добра, - но ведь подражая такому, ребенок вырастет пресловутым «ботаником». Каково ему будет в наших джунглях? Или, наоборот, взять за образец бойца, профессионала, мастера по выживанию, - да, разумеется, честного, разумеется, образованного, толерантного… но – в известных пределах, все-таки, с некоторыми сужениями и ограничениями. Что-нибудь по принципу «добро должно быть с кулаками» или «не друг человечеству, а враг его врагов». Ну и вырастет у вас наемник, завсегдатай «горячих точек». Впрочем, надо ясно понимать, цена всем «предлагаемым» взрослыми дядями и тетями образцов – пятачок пучок. И за образец будет взят Костя Щербатый с Ломанского, и мы с вами никогда не поймем, почему. 
Какое произведение братьев Стругацких Борис Натанович ставит на первое место и почему? 
- С незапамятных времен и дружно АБС всегда ставили на первое место свою «Улитку на склоне». Почему, - сказать трудно. Я подозреваю, все дело в том, что она получилась. Между тем, что автор замыслил, и тем, что он перенес на бумагу, всегда есть некая дистанция. Дистанция между Образом и Воплощением. Так вот для «Улитки» эта дистанция оказалась минимальна: авторы получили практически то, что задумывали получить. Это дорогого стоит! 
Борис Натанович, откуда в Ваших произведениях ненависть и презрение к людям не достаточного для Вас уровня развития? Это ведь откровенный фашизм.
К Примеру:
«Если они только так выглядят, похожи? Видимость! А так это быдло, скот, тупая толпа, далёкая от настоящего интеллекта. Им до звания человека ещё миллионы лет развития! Или больше. О чём Тебе их спрашивать! Какое там у них мнение? Много чести! Их нужно вести, за них решать!
Мало ли! Не хотят они чего-то! Да, эволюция шла очень неодинаково! Некоторые до сих пор с копьями в боевой раскраске по джунглям, а кто-то и до копий не дошёл. Звери, животные! Что меняет разноцветная одежда, которую они здесь понацепляли? Как можно их сравнивать с Тобой? С человеком?
И какие у них могут быть ПРАВА? Только стоять с открытыми ртами и наблюдать восхищённо, как ты, Человек, ради Высоких Целей застрелил полсотню-другую из их сородичей. Потому, что ты, - носитель настоящего Интеллекта! Ты знаешь, как правильно. И они ещё пытаются Тебя судить? Что они могут? Что они понимают?» 
- Значит, так. Давайте по порядку. Фашизм. Мы знакомы, главным образом, с немецким фашизмом, или – нацизмом. Этот фашизм есть не что иное, как диктатура, осуществляемая крайними националистами (расистами). Никакого отношения к тому, что Вы цитируете, не имеет. У Вас скорее уж некий модифицированный марксизм: одна социальная группа (рабочий класс, пролетариат) заведомо, априори, по определению превосходит все прочие социальные группы (крестьянство, интеллигенцию, буржуазию), - со всеми вытекающими из этого превосходства последствиями. 
Далее. Я не понял, что именно Вы цитируете (и вообще – цитируете ли?)
Видимо, Вы хотите сказать, что АБС исповедовали эти принципы, а следовательно, являются этакими «интеллектуальными аристократами», - баре, готовые держать все прочее население за быдло и охлос. Это – вздор. АБС, действительно, всегда восхищались творческими людьми (будь то художники, ученые, Учителя, врачи, писатели), но никогда не делали этого в ущерб «всем прочим». Даже скучно писать о таких очевидностях. Достаточно будет сказать: образование еще не воспитание; можно быть образованным мерзавцем и совершенно необразованным носителем высочайшей морали. (Были ли образованные люди среди Двенадцати? Было ли образование у самого Иисуса?) 
Рассуждения, которые Вы приводите, безусловно могут принадлежать какому-то герою АБС. Но САМИМ АБС они принадлежать никак не могут. 
Ваша большая победа в жизни!? Какая она? 
- Я не помню «больших побед». Все мои победы – маленькие. АНС на растопыренных пальцах левой руки взвешивает только что законченную рукопись и, глядя на меня со значением, произносит: «Вот так вот. И это вам не хрен собачий!» Не знаю, есть ли в этот момент у меня ощущение победы, но ощущение счастья – безусловно. 
Мудрость приходит с возрастом. Меня интересуют Ваши новые впечатления от окружающей Вас действительности, приходящие только в почтенном возрасте. Болезни, бытовые проблемы – это понятно, но это все проходит, как сказал мудрый Соломон. Человек живет вечно в своем теле не умирая, жаль, что не вечно молодым и здоровым. Возраст – это как машина времени, забрасывающая индивидуума в чуждое для него общество будущего, наступает одиночество. Умирают друзья, дети, внуки. Появляется ли хоть на мгновение восхищение непредсказуемым многообразием окружающего мира, возникает ли желание творить, созидать? 
- Подозреваю, что это все – страшно индивидуально и зависит от множества (неконтролируемых) обстоятельств. «Восхищение многообразием мира», иногда – почти детское, знакомо мне отлично. И я на всю жизнь запомнил страстно-восторженную речь Купринского героя (из «Поединка»). Цитирую по памяти: «Жизнь прекрасна! Даже если поезд задавит меня и потащит по рельсам мои вырванные и окровавленные внутренности, - даже в этот момент, умирая от боли, я воскликну: как прекрасна жизнь!» К сожалению, как заметил, кажется, Л.Толстой, мудрость приходит вместе с импотенцией. Но беда даже не в этом. Беда в том, что импотенция приходит обязательно, а мудрость – нет J 
Руководители нашей страны (привычнее их называть во множественном числе) часто упоминают о тяжести своей миссии вызволения России из катастрофы прошлых лет. Насколько, по Вашему, их труд сродни миссии прогрессоров? Если не очень, то кого из персонажей Ваших произведений они напоминают? 
- Совершенно не берусь об этом судить. Дело в том, что главное в работе прогрессора – бескорыстие и чистота помыслов. Как обстоит с этим дело у (любых) политиков нашего времени, я просто не знаю. Но подозреваю, что неважно. Из самых общих соображений. Кого из персонажей АБС они напоминают? Мне приходилось слышать от читателей: ВВП похож на дона Рэбу, ВВП похож на Фрица Гейгера… Может быть, может быть, но мне-то он напоминает (и всегда напоминал) моего хорошего друга по работе в Пулково. Те же близко посаженные глаза. Тот же пристальный взгляд. Та же жесткость и неуступчивость в работе. Тот же (специфический) юмор… Этого друга своего я очень любил и ценил, и наверное поэтому, не смотря на все старания разнообразных «окружающих», я никак могу заставить себя относится к ВВП совсем уж отрицательно. Мне все время чудится, что действует он под давлением неуправляемых обстоятельств, а вот когда эти обстоятельства удастся преодолеть, - о! вот тут-то мы и увидим его во всей красе J) «Детский сад», конечно,  но ведь «эмоции суть продукты нехватки информации». 
В стране и мире практически не осталось деятелей политики, религии, литературы, искусства, являющих собой образцы нравственности, бескорыстного служения обществу. Означает ли это грядущую планетарную катастрофу? 
- Позвольте не согласиться с Вами и с Вашим пессимизмом по поводу «образцов нравственности». На мой взгляд, и образцы такие есть, и найти их можно в любой области человеческой деятельности, и вообще дела с этим обстоят у нас не хуже, что в 20-м и 19-м веке. Просто «звезды первой величины» в дефиците, нет у нас ни Сахарова, ни Солженицина, но, может быть, это и к лучшему? Ведь это означает, что не вернулась еще (пока) мода распинать «образцы нравственности» на кресте. А ведь это оптимальный (а может быть, и единственный) способ превратить «образец» в «звезду».
В ваших индивидуальных произведениях всё стало сильно мрачнее. С чем это связано? С одиночеством? Или с общей обстановкой в обществе?
 Действие большинства ваших общих произведений происходит или за пределами Земли или в таких обстоятельствах, что исключают параллели с наблюдаемым обществом. А в ваших индивидуальных вещах всё творится прямо здесь. Это ваше восприятие такое? Или вы упрощаете в связи с сокращением творческого коллектива? 
- Тут дело в том, с 1955 по 1985 писать о том, что «творится прямо здесь», было занятием малоперспективным. В редакциях не любили, когда мы приносили им что-нибудь, вроде «За миллиард лет…» или «Хромой судьбы». «А нельзя ли перенести действие куда-нибудь еще, - в США, в Германию?» - неловко улыбаясь, спрашивал редактор, - и мы забирали рукопись домой. После начала перестройки обычаи существенно переменились, и мы получили, наконец, давно желанную возможность писать о событиях, которые происходят «здесь и сейчас». 
Не считаете ли вы, что нынешние писатели-фантасты (и не только фантасты) уже не пишут романов, повестей, рассказов, а кропают сценарии к еще непоставленным фильмам? Не думаете ли вы, что кино, телевидение, интернет таки добивают литературу? 
- Нет, Ваш пессимизм, по-моему, не оправдан. В стране регулярно работают 2-3 десятка сильных самобытных писателя, ежегодно выпускающих 2-3 десятка отличных книжек. Кино и ТВ литературе не соперники, они существуют параллельно с литературой и независимо от нее. Правда, читать молодежь стала явно меньше, но причина тому, скорее, экспоненциальный рост количества и качества всевозможных «электронных» развлечений, будь то компьютерные игры или воистину гигантские концерты поп-музыки. 
Почему вы прекратили писать о Мире Полдня? Не верите в него? 
- В Мир Полудня мы не верили НИКОГДА. Это был Мир-в-котором-нам-хотелось-бы-жить. Ни в коем случае не предсказание, - «всего лишь» мечта. А писать о нем мы перестали, потому что я остался один, и мир этот перестал меня «вдохновлять». Зачем переносить своих героев в мир, которого никогда не будет (потому что он никому не нужен), когда вокруг бурлит, дымится, пугает, радует, бесит и восхищает мир совершенно реальный, привычный, загадочный и бесконечно сложный? 
Как представитель племени фантастов, дайте свое видение, почему ВСЕ писатели пропустили сегодняшний взрыв интернет- технологий? Писали о планетах, машинах времени, а о глобальной телефонии было только в сказках. 
- Потому что, вопреки устоявшемуся и совершенно неправильному мнению, фантасты ни к черту не годные пророки и футурологи. Потому что, - за редчайшим исключением, - все, что им удается реально предсказать, суть либо банальности, либо случайные попадания. Потому что реальность будущего погружена в такой чудовищно сложный клубок вариантов и возможностей, что распутать его не дано никому. Можно ощутить Дух Будущего, его ауру, но невозможно предсказать никакие детали: «конкретности непредсказуемы». И когда Стругацкие предчувствуют неизбежность появления системы индивидуальной связи, они оказываются способны придумать только дурацкие «браслеты», миниатюрные рации, - столь же похожие на наши нынешние мобилы, как ковер-самолет похож на «Боинг».
В "Полдне" была поставлена Великая Цель - каким должен стать человек.
В юности, прочитав это произведение, у меня была надежда, что я доживу до этого времени, увижу такое общество. В те времена на это еще можно было надеяться.
Сейчас надежда исчезла!
Человек все быстрее превращается в невыразимо мерзкое существо с какой-то АНТИМОРАЛЬЮ.
Наркомания, гомосексуализм, серийные убийства, работорговля, педофилия и т.д. и т.п. уже стали НОРМОЙ. 
Борис Натанович, не пора ли писать новое произведение - "Полночь.XXI век". И как бы эта "Полночь" не обернулась ВЕЧНОЙ ТЬМОЙ. 
- Вы будете смеяться, но наш «Полдень, 22-й век» был задуман и исполнен, как ответ молодых безукоризненно идейных коммунистов-марксистов на апокалиптические и «черные» антиутопии, характерные для Западной фантастики того времени. Даже название было придумано как антоним названию мрачного романа Эндрю Нортон: «Рассвет – 2250 от Р.Х.» (Земля, мучительно медленно оживающая после чудовищной катастрофы, уничтожившей цивилизацию). Так что мрачным предчувствиям, к которым Вы явно склонны, уже добрых 60 лет. И все эти 60 лет для предчувствий такого рода было сколько угодно оснований, и сейчас они (эти основания) никуда не делись, да только я лично во всю эту полуфантастическую лабуду не верю. Моральная деградация, наркомания, разврат, рост преступности, - все это мерзко, погано, постыдно, но ведь это было всегда и везде, ничего существенно нового, ничего такого, что действительно угрожало бы цивилизации. И я только повторяю себе истово как молитву: только б не было войны, - все остальное мы преодолеем. 
Что скажете о Полтергейсте?     
- Было время, я с нетерпением ждал, что вот-вот Большая Наука признает всю эту телепатию en-grand. Не дождался. Больше не жду. 
Для меня всегда было загадкой, откуда Стругацкие " черпают" свое понимание мироустройства ?
Град обреченный перечитывал несколько раз. Сильно !!!
Только сомневаюсь в том, что нынешнее поколение будет читать Стругацкого.
Обществу потребления нужны простые удовольствия.... 
- Не думаете же Вы, что советский народ был «самым читающим народом в мире» только потому, что плохо потреблял? Конечно, сейчас читают меньше (просто потому, что разнообразие развлечений увеличилось в разы), но у любой популярной книги сохраняется, по-моему, прежнее «время жизни» - два-три года. «Долгожители» (10-20 лет, поколение) – как и раньше, большая редкость. А шансы на «мафусаилов век» сохраняются только у тех книг, которые попали в обязательную школьную программу.
Как Вы лично, как представитель той культуры, которую я вспоминаю с уважением и трепетом, относитесь к прошедшему 20-ти летию после развала СССР? 
- Эти 20 лет – «время отката», которое наблюдается после любой революции. Время осознания того грустного факта, что не будет нам ни молочных рек, ни кисельных берегов; что жизнь, хотя и переменилась, но легче не стало; что «справедливости в мире как нет»; и вот уже прошлое, дореволюционное (от которого 20 лет назад отбрыкивались с таким ожесточением) начинает смотреться как ласковый сон, - и водка была крепче, и погода лучше, и начальство добрее. Оказывается вдруг, что и с культурой дела обстояли более чем. Какие были комедии! Какие поэты были! «А в области балета… о, тут мы были впереди планеты всей». А то, что была цензура, так это было даже неплохо: все эти творцы-молодцы вынуждены были бороться за выживание и совершали просто-таки творческие подвиги, пробиваясь через линии обороны Главлита и отделы культуры обкомов… Способность человеческого воображения строить «светлое прошлое» наводит изумление! (Как Гоголь сказал, но по другому поводу).   
Однажды Вы уже мне ответили , что тот массаракш, что происходит в стране, для Вас небольшое препятствие, что вот сколько лет в массаракше и живем. Я пытался найти массаракшеустойчивое состояние в фантастике, но все заканчивается или казнью восемнадцати эсторских ведьм, или последней фразой из Града Обреченного - "Дети, вы не видели Изю?" И все по кругу как в "Граде" между стеной и обрывом... 
Борис Натанович, что , по Вашему мнению должно произойти в России для того, начался процесс вертикального прогресса человечества? Или это дело 23-его века? 
- Боюсь, это дело вообще безнадежное. Прежде чем заработает таинственный наш Вертикальный прогресс, надо будет построить Мир Полудня (мир, напоминаю, где высшей целью и высшим наслаждением для человека будет успешный творческий труд). Важнейшим необходимым условием возможности построения Мира Полудня является создание и внедрение Высокой теории воспитания, которая одна только способна обеспечить появление нового социального типа – Человека Воспитанного. И только спустя несколько веков процветания Мира Полудня сможет возникнуть и начать жить идея Вертикального прогресса.  К сожалению, нарисованная выше перспектива обрушивается в столкновении с реальностью на первом же этапе: никому не нужна Высокая теория воспитания,  никем не востребован Человек Воспитанный, - нет ни партии такой, ни политической идеологии, ни сколько-нибудь серьезного социального слоя, ни даже экзотического религиозного движения, где объектом, целью, смыслом был бы Человек Воспитанный. Абсолютно всех вполне удовлетворяет Человек Умелый, Потребляющий. 
Как образовалось ваше "братство"? 
И еще интересно, как распределялись роли. И трудно ли писать в соавторстве. 
- На Ваш первый вопрос я ответил уже раз сто. Ужасно не хочется заводить здесь всю эту шарманку сначала. Тем более, что ничего сенсационного или экзотического в «образовании братства» не было. «Как распределялись роли», - тоже тема оживленной многолетней дискуссии в И-нете. Поскольку частенько высказываются мнения малокомпетентные и весьма далекие от истины, скажу здесь об этом пару слов. Ни по каким существенным параметрам «распределения» не было: вместе и одновременно обсуждался сюжет, вместе и одновременно придумывались герои, текст сочинялся и писался фраза за фразой, абзац за абзацем, страница за страницей, - вместе и одновременно. Конечно, имело место некое разделение по специальностям. АН (естественно) был главным экспертом по любой «японщине», по армии, по вооружениям. БН отвечал за астрономию и физику, вообще за естественные науки, а также считался знатоком поэзии. При этом АН весьма недурно разбирался в популярной астрономии, а БН был непревзойденным знатоком японской поэзии. Трудно ли было писать в соавторстве? В 20-е годы в СССР существовало неформальное литобъединение «Серапионовы братья». Туда, среди прочих, входили такие будущие «звезды», как Тынянов, Каверин, Шкловский, Федин. Так вот у них был обычай, - при встрече они произносили кодовую фразу «Брат, писать очень трудно». Святые слова! Не добавить, ни убавить. Но свидетельствую: писать в одиночку, без напарника, невозможно, невероятно, неодолимо трудно! 
Уважаемый Борис Натанович , как по вашему будет развиваться гражданское общество в России и что может ускорить его становление? 
- Это безусловно длительный, с неоднократными отступлениям, по сути – стихийный процесс. Развитие будет происходить  по мере продвижения страны по пути европеизации, по пути  углубления  экономических и политических реформ. 
Собственно, у России всего  два основные, принципиально  различных курса. Либо продолжение наметившихся в последнее время тенденций к огосударствлению всего и вся – потеря конкурентоспособности – превращение в страну. Третьего мира – застой – тупик, и, очень может быть, распад на части. Либо – продолжение процесса демократизации, укрощение бюрократии, прорыв в экономике (о котором галдят у нас последние 20 лет). Какой курс выберет наша элита, предсказывать  не  берусь: слишком много не учитываемых факторов  обеспечивает  процесс. 
 Что был для Вас Развал нашего Союза?  Испытали ли Вы разочарование в коммунистических идеях, если это было. как это происходило?
Как повлияло на Ваше творчество уход Вашего брата?
Как Вы воспринимаете современного молодого читателя, есть среди них Ваши поклонники?     
- Развал СССР был явлением грандиозным, но вполне ожидаемым. К тому шло уже несколько лет, а когда система госбезопасности развалилась, ничто и никто уже не мог сдержать центробежные силы, раздирающие одряхлевшую империю, в которой все, без исключения, правящие элиты союзных республик «из всех сухожилий» рвались на волю, из-под тяжелой руки Москвы, в жажде «независимости», о которой они не знали ничего, кроме: «сами, сами будем вопросы решать, без вторых секретарей…» Насколько я помню, особого огорчения по поводу этих событий никто не испытал, - во всяком случае, огорчения не выразил. Всем казалось, что страна таким образом выходит из состояния тяжелой осточертевшей уже болезни, и впереди теперь – что-то новое и безусловно хорошее. 
Собственно в идее коммунизма я не разочаровывался никогда. Я и сейчас считаю, что это идея светлая, идея-мечта, недостижимая, видимо, но прекрасная. Самое решительное разочарование испытал я (как и миллионы граждан СССР) в тех начальниках, которые «без лишних слов» ведут нас к коммунизму и в тех средствах, которые ими для достижения цели применяются. Отвращение и раздражение вызывала та атмосфера беспардонной и непробиваемой лжи, в которую они погрузили страну. И сильнейшие сомнения мучили по поводу: да к коммунизму ли ведут они нас? Коммунизм это общество, в котором высшим наслаждением и счастьем каждого человека является творческий труд. А эти сытые, малограмотные, серые, лживые чиновники с оловянными глазами, - они способны ли понять и принять эту цель? Нужен ли им этот мир, - где ни власти у них не будет, ни смысла существования? Ведь в их понимании коммунизм это когда каждому по потребностям, а все указания партии и правительства выполняются неукоснительно… Семьдесят лет эти паханы и жлобы вытворяли все возможное и невероятное, чтобы выхолостить, изуродовать, запятнать кровью идею-мечту и добились-таки своего: по всему миру понятие коммунизма оказалось замаранным и превратилось, по сути, в ругательное слово. 
Борис Натанович, зачем Вы звездолетчика Горбовского погубили на планете Радуга? Я к нему как-то привык, а тут на тебе...? 
- Когда мы писали «Далекую Радугу», мы уверены были, что пишем последнюю повесть о Мире Полудня, а потому никого не жалели, даже любимого нашего Леонида Андреевича. Однако, довольно скоро выяснилось, что Мир Полудня не отпускает нас от себя. Прекрасные декорации для самых разнообразных приключений, уже готовый набор симпатичных и энергичных героев, множество сюжетов, разворачивать которые сам бог велит именно на этой Земле и именно в этом времени… Мы вернулись в Мир Полудня, а как же в этом мире можно без Горбовского? Пришлось воскресить. И потом – на протяжении многих лет, снова и снова объяснять изумленным читателям, что никакой мистики тут нет, что на самом деле Леонид Андреевич уцелел, - вспомните, ведь там в повести описано (бегло) даже несколько возможных проектов спасения, вот один из них и удалось реализовать. Въедливый читатель с сомнением поджимал губы по поводу этого авторского лепета, но – не возражал: пусть. Главное - Горбовский жив и здоров, остальное не существенно. 
Есть ли у вас, опытного, знаменитого писателя-фантаста, отличающегося прозорливостью, прогноз будущего страны? 
 - По-моему, я здесь писал уже об этом. В ближайшие годы Россия сделает выбор между естественнейшим курсом на европеизацию экономики и всей жизни - и вполне естественным (для России) возвращением в Азиопу (оставить «все как есть», то есть обменять прогресс на стабильность).  Объективно страна нуждается в выходе на торную дорогу постиндустриального развития. Субъективно – миллионные массы людей не хотят ничего менять и готовы удовлетвориться тем немногим, что у них есть. Какой путь будет выбран, не знаю. И никто не знает. Скорее всего, это будет путь некоего компромисса,  так что через 10 лет мы окажемся в глубоком застое, и разразится очередная перестройка. 
Вы были талантливым русским писателем. Многие перекрасились в либералов и забыли о своём русском происхождении. Считаете ли вы себя евреем русского происхождения?
Извините за такой вопрос, он связан с гариком Игоря Губермана:
Варясь в густой еврейской каше,
смотрю вокруг, угрюм и тих:
кишмя кишат сплошные наши,
но мало подлинно своих.
Игорь Губерман. 
- Короче, «Еврей ли вы?» (см. Ильфа-Петрова). Аркадий рассказывал, как в начале 50-х, когда в Канском училище военных переводчиков, его, преподавателя и старшего лейтенанта, прорабатывали на партсобрании за «бытовое разложение», тамошний политрук, настырный как особист, снова и снова требовал от него: «Нет, старший лейтенант, вы нам скажите, чувствуете вы себя евреем или нет?» Старший лейтенант, комсомолец, красавец, крутой сталинист и интернационалист, торчал перед собранием, потеряв дар речи… Дурацкий, по сути, вопрос, лишенный какого-либо смысла, но у нас, во все времена, он звучал опасно, источал угрозу, был очень даже осмыслен и означал, по сути: «признаешь ли ты себя чужаком, вредной особью, человеком второго сорта, и даже не человеком - уродом и выродком, достойным лишь презрения и отвращения?» Традиция такая. Или привычка. Очень понятная, если помнить, что у нас наименование одной-единственной национальности способно, само по себе, без каких-либо добавлений, звучать как ругательство: «У, евр-рей!..» 
После этого небольшого лирического отступления (извините, Ваш вопрос, вроде бы, и не должен был будить «генетическую память», - ан разбудил!), перехожу к конкретностям. 
Я считаю себя русским. Я родился в России, в России всю жизнь живу и, даст Бог, умру в России. Я не знаю никакого языка, кроме русского, и причастен  к русской культуре как ни к какой другой. Мой менталитет  это менталитет русского интеллигента-шестидесятника, убежденного, что «национализм есть последнее прибежище негодяя». Я из той команды русских, которые никогда не делят людей по национальностям, потому что это – глупость, поганая глупость и более того – опасная глупость. А когда я слышу вопрос, «чувствуете ли вы себя евреем?», я отвечаю, не задумываясь: «Сейчас – да». 
Хотелось бы узnbsp;
Борис Натанович, не пора ли писать новое произведение - нать Ваше мнение по поводу прогрессирующей клерикализации России, Как можно - и можно ли с ней бороться? Как можно бороться с распространением лженауки? Как объединиться интеллигентам в борьбе с серостью?
-Ведь к власти уже приходят чёрные! 
- Полностью разделяя Ваши опасения, я, тем не менее, не способен предложить никаких решительных мер по поводу этих страшноватых социальных явлений. Боюсь, предстоит долгая и тяжелая идеологическая война, где на одной стороне будут научные знания и здравый смысл 21-го века, а с другой – никак не желающие умирать феодальные пережитки в сознании огромных масс наших граждан, непрестанно поддерживаемые трудностями быта, ощущением бесперспективности жизни, слабостью, отчаянием, болезнями. Религия – прибежище слабых. Так всегда было, и так будет всегда. Чем тяжелее жизнь, тем сильнее позиции церкви. Вряд ли черные победят, но силу они смогут набрать немеряную. 
Чувствуете ли Вы разницу в отношении к Вашему творчеству "тогда" и сегодня со стороны читателей? 
- Процент недоброжелательных отзывов возрос значительно. «Поклонников», как и раньше, больше.
Но «противники» сейчас составляют долю весьма значительную – от четверти, как мне кажется, и до трети. 
Чем кончится эта заваруха с гигантским долгом США и окончанием аренды ФРС на печатный станок? 
- Договорятся. Тут двух мнений быть не может: худо-бедно, но как-нибудь договорятся. 
Какими качествами должен обладать человек, чтобы в современном мире стать успешным писателем? Какой жанр в литературе, по Вашему мнению, сегодня наиболее востребован в России? 
- Если «успешным писателем» Вы называете «мегабайтника», издающегося большими тиражами, то ему надо иметь минимальный талант к выдумыванию остреньких сюжетов, трудоспособность выше средней и умение вести разговоры с издателем. Сейчас издательский климат для сочинителей такого рода невероятно благоприятен, но – приближается «эра электронной книги», бумажная книга станет достоянием библиофилов, а права автора станет очень трудно защищать. Впрочем, все это – «дело техники».
А наиболее востребованный сегодня жанр, наверное, - «дамский роман» (включая «женский детектив»). 
Какую цель преследуют те, кто утверждает, что у жизни должна быть цель? 
- Наверное, хотят блеснуть эрудицией или продемонстрировать глубину своей философичности? Нет? 
Какую последнюю книгу Вы прочитали и какое произведение Вы взяли бы с собой на необитаемый остров? 
- Читаю сейчас «Лягушки» Владимира Орлова. Старая гвардия не сдается! Это, конечно, не «Альтист Данилов», но ведь и на дворе отнюдь не 70-е. А брать книгу на необитаемый остров, по-моему, просто бессмысленно. Лучше взять набор инструментов. 
"Пикник на обочине" - это пророчество или вы случайно угадали направление развития нашего общества? “СЧАСТЬЕ ДЛЯ ВСЕХ, ДАРОМ, И ПУСТЬ НИКТО НЕ УЙДЁТ ОБИЖЕННЫЙ!” - по-моему, этот лозунг был государственной идеологией последние 20 лет. 
- Что-то не заметил я этого лозунга среди прочих. Там все больше было насчет «России с колен», «православия-народности», «вор должен сидеть в тюрьме…» И ничего пророческого не вижу я и в «Пикнике» - это просто история встречи земной цивилизации с неизвестной сверхцивилизацией. 
Борис Натанович! Нет вопроса. У меня за 70 лет жизнь была очень интересной. А Вам было интересно? 
- Да.
 


Борис Стругацкий